"А может, она начинается с той песни..."
Исследователи сегодня его называют "первым русским шансонье". Возможно, так оно и есть, но для миллионов людей он всегда останется просто Марком Бернесом, спевшим с экрана песню "Темная ночь".
Марк Бернес родился 8 октября (21 сентября ст.ст.) 1911 года в городе Нежине на Украине, в семье старьевщика. Родители хотели, чтобы сын стал счетоводом, и даже отдали его в Харьковское торгово-промышленное училище. Но Марк мечтал о сцене и, добиваясь воплощения своей мечты, проявил чудеса изобретательности и терпения.
Чтобы быть поближе к театру, юный Бернес нанимался расклеивать афиши и работал зазывалой (нацепив на себя афишу, приглашал прохожих на вечерние спектакли). При этом Марк разыгрывал настоящие мини-спектакли, что было замечено. О необычном пареньке рассказали старосте театральных статистов и тот решил задействовать "зазывалу" в театральной массовке. Первой ролью будущего шансонье стала бессловесная роль кельнера в спектакле "Мадам Помпадур", но он был счастлив и такому дебюту. Родители по-прежнему категорически не разделяли увлечения сына, и тот в конце концов ушел из дома, отправившись в одиночку завоевывать Москву.
Сначала пришлось жить на Курском вокзале, обивая пороги столичных театров. 17-летний нежинец был готов на любую работу и добился-таки своего: его взяли в массовку Малого театра. И опять рвение и выдумка молодого провинциала не остались незамеченной. В январе 1931 года Бернеса зачисляют актером в основной состав Московского драматического театра. Жизнь понемногу стала налаживаться - роли (правда, очень небольшие), скромная комнатка в Петровском переулке, женитьба, и, наконец, долгожданная удача. Режиссер Юткевич приглашает Бернеса сыграть молодого красноармейца в фильме "Человек с ружьем". Роль, прямо скажем, не выдающаяся, но актера осенило, что его герою позарез нужна гармошка и душевная песня. И случилось чудо: "Тучи над городом встали" стала всенародным шлягером, а к исполнителю пришла всесоюзная известность. Следующая роль (Сергей Кожухаров, фильм "Истребители") Бернеса уже изначально задумывается "поющей". Песня "В далекий край товарищ улетает" завоевывает сердца зрителей, а фильм занимает 1 место в прокате 1940 года. Главная же роль и главная песня Марка Бернеса пришлись на годы войны. Сейчас в это трудно поверить, но роль одессита Аркаши Дзюбина давалась Бернесу трудно.
К началу съемок "Двух бойцов" режиссер Леонид Луков твердо знал, что Сашу с Уралмаша будет играть Борис Андреев. На роль его напарника предполагался или Петр Алейников, или Николай Крючков, но оба они, несмотря на свою популярность и талант, устраивали режиссера не в полной мере. В конце концов решили снимать Бернеса. Вспоминает кинооператор А.Кричевский: "В 42 году со снятым на фронте материалом я приехал в Москву. Интерес Марка к фронтовой жизни, к моим рассказам о съемках солдат, был на этот раз поглощающим. Он готовился к роли Аркадия Дзюбина; его интересовало все, вплоть до того, подшивают ли солдаты на фронте подворотнички к гимнастеркам (чего я не замечал, но на чем настаивали консультанты фильма)."
Актер овладел одесским говорком (научился у одного балаклавца, лежавшего в госпитале), разузнал все, что можно, и о фронтовой жизни, и об одесской, но увы. Съемки шли уже полтора месяца, а у одного из героев ничего не получалось. Режиссеру настойчиво советовали заменить Бернеса, но тот никак не мог на это решиться. Как выяснилось, правильно. Количество затраченных усилий, наконец, перешло в качество. Великое, как это часто бывает, началась со смешного - неумелая парикмахерша обкорнала актера практически "под нуль". Увидев Бернеса в таком виде, Луков воскликнул:
"Это то, что нужно!". С этой минуты фильм "пошел". Однако "сделали" и роль, и саму картину все же песни, хотя вначале о них и не помышляли.
Вспоминает композитор Никита Богословский: "Как-то поздно вечером пришел ко мне режиссер картины Леонид Луков и сказал: "Понимаешь, никак у меня не получается сцена в землянке без песни". И так поразительно поставил, точно, по-актерски, сыграл эту несуществующую еще песню, что произошло чудо. Я сел к роялю и сыграл без единой остановки всю мелодию "Темной ночи". Это со мной было первый (и, очевидно, последний) раз в жизни... Поэт Агатов, приехавший мгновенно по просьбе Лукова, здесь же очень быстро, почти без помарок, написал стихи на уже готовую музыку.
Дальнейшее происходило, как во сне. Разбудили Бернеса, отсыпавшегося после бесчисленных съемочных сцен, уже глубокой ночью (!) раздобыли гитариста, поехали на студию и, в нарушение правил, взломав замок в звуковом павильоне, записали песню. И Бернес, обычно долго и мучительно "впевавшийся", спел ее так, как будто знал много лет". Наутро актер снялся в эпизоде уже под готовую фонограмму.
Для того, чтобы появились "Шаланды, полные кефали", помимо творческого озарения, нужна была определенная смелость. Одесский фольклор тогда не жаловали, доставалось даже самому Утесову, исполнявшему песенки своего родного города. Леониду Лукову доброжелатели советовали отказаться от вредной идеи, а он... дал объявление : "Граждан, знающих одесские песни, просьба явиться на студию". И одесситы не подвели!
Никита Богословский: "толпой повалили одесситы, патриоты своего города, от седовласых профессоров до людей, вызывающих удивление - почему они до сих пор на свободе? И все наперебой, взахлеб напоминали всевозможные одесские мотивы. Потом я, используя городские интонации и обороты этих бесхитростных мелодий, написал свои "Шаланды", за которые, как и предполагал, хлебнул впоследствии много горя.
Ругавшие меня критики никак не могли понять, что этот персонаж должен был петь именно такую песню, так как салонные романсы или классические арии были ему противопоказаны. А Луков, возможно, и предполагая, что "Шаланды" вызовут такую реакцию, все же на исполнении песни в фильме настоял..."
Фильм навсегда стал визитной карточкой Марка Бернеса, получившего за него от правительства - орден Красной Звезды, а от одесситов - звание "Почетный житель города Одессы".
После "Двух Бойцов" Марк Бернес продолжал сниматься (всего он сыграл в 35 картинах), но в его творчестве все большую роль начала играть песня как таковая. От песен-дополнений к ролям актер пришел к песням, достойным театра одного актера. У Бернеса был далеко не тот голос, который требовался в эпоху социалистического реализма и отсутствия микрофонов, но каждая его песня полностью соответствовала строкам: "а голоса коль не хватало, я пел ее сердцем своим". И это с лихвой возмещало недостающие вокальные данные. Популярность Бернеса была колоссальна, он совмещал официальное признание с всенародной любовью, хотя бывали и малоприятные недоразумения.
Так случилось во время торжественного концерта, посвященного юбилею ВЛКСМ. Подобные концерты строжайшим образом хронометрировались, бисирование в них исключалось. Однако когда Бернес спел две причитающиеся ему песни, публика его не отпустила. Певец предложил режиссеру, чтобы разрядить обстановку, спеть еще один куплет, но тот, не обладая смелостью Лукова, лишь испуганно замахал руками. Бернес был вынужден уйти и оказался... в немилости у Хрущева, решившего, что певец "зазнался" и по этой причине не откликнулся на просьбу молодежи.
Желающих подлить масла в огонь у нас всегда хватало. Г. Свиридов в "Правде" требовал "Искоренить пошлость в музыке", обвиняя Бернеса в "пропаганде пошлого ресторанного пения". Присоединился к травле и зять Хрущева Алексей Аджубей, оспаривавший у Бернеса внимание восходящей звезды кино Изольды Ивицкой.
Аджубей решил обнародовать историю, которую ему кто-то рассказал. Речь шла о нарушении певцом, катавшим свою даму, правил дорожного движения и неподчинении милиционеру (вплоть до того, что милиционер бросился наперерез автомобилю и упал на его капот). Вслед за статьей появилось и уголовное дело, правда, вскоре закрытое, так как бесстрашный милиционер все время путался в показаниях и даже не мог вспомнить, какого цвета была злополучная машина, да и времена были уже не те. Как бы ни относиться к Хрущеву, его личное неудовольствие, в отличие от его предшественника, не несло с собой смертельной угрозы. И все же эти неприятности довольно сильно отравили жизнь Бернесу. Никаких официальных распоряжений на его счет не последовало, но "осторожные" режиссеры и администраторы перестали приглашать артиста. Впрочем, через какое-то время все вернулось на круги своя.
Песни, которым дал путевку в жизнь Марк Бернес, давно стали классикой: "Я люблю тебя, жизнь...", "Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой", "Хотят ли русские войны", "С чего начинается родина"... Последней его песней стали "Журавли", записанные в начале июля 1969 года. Бернес приехал в студию уже больным, настоял на том, чтобы все было сделано как можно быстрее. Вспоминает К. Ваншенкин: "Когда я в последний раз навестил его дома, он лежал на диване, а, прислоненная к стене, стояла на серванте незнакомая мне его фотография. Оказалось, что приезжали снять его для "Кругозора". Он смотрел со снимка живыми, пожалуй, даже веселыми глазами.
- Удачный снимок, - сказал я.
- Это последний, - ответил он спокойно и еще пояснил - Больше не будет.
- Да брось ты глупости! - возмутился я и произнес еще какие-то слова.
Он промолчал, он знал лучше".
Марк Бернес скончался в субботу 17 августа 1969 года, а в понедельник должен был выйти Указ о присвоении ему звания "Народный артист СССР". Посмертно это звание не давали, поэтому указ этот так и не вышел. Да он и не был нужен. Марк Бернес уже давно (с песни "Любимый город") стал народным артистом, а его негромкий, лишенных внешних "красивостей" голос продолжает звучать и по сию пору, став для нас одним из того, "с чего начинается родина".
